Марк Захаров - человек, который придумал формулу любви

Тот, кто знает и любит творчество Марка Захарова, сразу поймет содержание фразы, выделенной в название. С одной стороны, "Формула любви" - это название его фильма, который запомнился как ироническая мелодрама XVII века. Где некто выдавал себя за мистика и мага графа Калиостро. С другой - в этой формуле скрывается стремление из обычного сделать нечто необычное.

- Как возникает желание посвятить свою жизнь театру?
- Такие сложные вопросы надо расчленить на много разных факторов, я как-то об этом вспоминал, когда в семь лет меня матушка сводила на "Синюю птицу" во МХАТ. В сознании осталось какое-то смутное, волшебное, прекрасное воспоминание, какой-то свет. Я не могу сказать, что собирался обязательно стать работником театра, но много было всяких обстоятельств - причины прозаического характера, еще некое стечение обстоятельств... У моей матери не состоялась актерская карьера в силу целого ряда причин, депрессия отца и прочее, поэтому она меня отговорила, и после десятилетки я поступал в один технический ВУЗ, но не прошел на тот факультет, на который хотел, но об этом неинтересно и скучно рассказывать; но есть много всяких причин, и бытовых, и случайных, поэтому одной какой-то красивой формулой я ответить не сумею.
- Но Вы не жалели, что выбрали профессию режиссера?
- Да, как Вам сказать, когда я окончил актерский факультет в Москве, и не один московский театр меня в качестве артиста не пригласил, не смотря на то, что по некоторым театрам я походил, постучался, спрашивая, не нужны ли артисты, на меня внимательно смотрели и отвечали: "Да нет, пожалуй, артисты не нужны нам". Вот... Я уехал на три года в Пермь, правда, оптимизма не потерял, но вообще-то это был удар такой неожиданный и мало приятный. Так что были, конечно, какие-то кризисные зоны в жизни и сложные, тяжелые - потеря московской прописки, другие неприятности, до того как основная началась - борьба с цензурным аппаратом, на которую ушло очень много времени, сил и я одно время очень подвергался серьезным нападкам, но никогда не жалел, конечно. Никогда!
- Скажите пожалуйста, спустя столько лет, как Вы считаете, что влияет на формирование личности?
- Тоже очень много факторов. Я на одном заостряю внимание, потому что никто об этом не говорит, я имею ввиду близкого человека: возлюбленного, возлюбленную, мужа, жену - это тоже очень важный фактор. Особенно, я у мужчин это заметил, что либо человек идет вверх - поднимается, либо на некоторое время зависает в стабильном положении, либо деградирует. Вот..., а вообще, главное, по-моему, должны быть внешние данные: смешные, забавные, внешняя красота. Если их нет, тогда надо обладать талантом Михаила Чехова, чтобы будучи невзрачным маленьким человеком, обладать мощным потенциалом - нервным. Нервная система, нервная заразительность, некое биологическое обаяние - это самые важнейшие вещи в актерской профессии.
- Как Вы выбираете актера на роль? Почему именно Александра Абдулова Вы выбрали на роль в спектакле "Варвар и Еретик"?
Ну, вы знаете, есть у нас несколько человек, которые негласно называются "звездами", которые много снимались, которые имеют популярность, закономерную, с моей точки зрения, я имею ввиду Чурикову, Броневого, Абдулова, Караченцова, Збруева. Могу еще несколько назвать фамилий, уже более молодого поколения, но здесь причина в том, что у Абдулова была большая пауза в театре. У него очень большой нервный потенциал. Он обладает нервной заразительностью, а также в силу своих внешних данных. Хотя, он для героя несколько староват; мы придумали в сценической версии, что он как бы вспоминает то, что с ним было.
- Почему спектакль заканчивается цитатой из пьесы Чехова "Три сестры"?
- У нас прошла уже пора, когда все заканчивалось каким-то криком, что дальше так жить нельзя. Мы долго издевались над американским хэппи-эндом, а оказалось, что это очень важно для людей, если "Титаник" тонет и все погибают, то все равно там остается мотив некоего оптимизма. Поэтому, хотелось что-то сказать в конце людям исповедальное, доброе, важное. И лучший финал, даже в мировой драматургии все-таки монолог в "Трех сестрах". Я честно, не скрывая, дал понять, что у меня слов таких нет, а у Чехова есть. И давайте воспользуемся ими, этой формулой, надеждой и чуть печальным оптимизмом.
- Марк Анатольевич! О пьесе "Чайка" очень много сказано, написано и все равно она вызывает интерес. С какими мыслями Вы приступали к ее постановке?
- Я не хочу представать перед Вами, как какой-то администратор или продюссер, но тем не менее (смеется)... хочется, чтобы были спектакли, где играло бы сразу много хороших актеров; в репертуарном русском театре должна быть большая труппа разных возрастов, и нельзя делать ставку на одну актрису, на одного актера - это очень пагубно, как в творческом, так и в организационном плане. Вопрос распределения ролей также имел определенную роль, хотя не это главное, здесь в пьесе существует тайна, магическая, до конца непознанная, когда я заканчивал актерский факультет ГИТИСа, то в дипломном спектакле играл Сорина, и монолог Заречной воспринимался как "декадентская абракадабра", а сейчас - это стало "чем-то живым и волнующим", как говорил о пьесе А.Рыбаков. Но та тайна, о которой говорят, представляется скорее глубиной, бездонной пропастью, куда можно заглянуть и увидеть очень многое. Поэтому Чехов так и привлекает, не только российских деятелей театра. Он ставится по всему миру - в Японии, в Европе и без конца находятся новые и новые интерпретации этого произведения, а также других его пьес...
Спектакль мне дорог тем, что непохож на предыдущие мои спектакли. Многие считают, что если Захаров ставит спектакль, значит, будет много громкой музыки.
- Вы заговорили о музыке... Возникает ли спор по поводу соответствия музыки в том или ином спектакле, фильме? Вы возражаете?
- Да. Я возражаю Чаще всего и продуктивнее всего, когда музыка сочиняется при мне. С Рыбниковым немножко не так как с Гладковым, он более замкнут. Любит одиночество для творчества. Но все равно, отдельные фрагменты приносит мне и мы вместе обсуждаем. Что-то меняется, не всегда принципиально. А с Гладковым всегда было так, что я где-то не далеко от рояля и чувствовал себя соучастником процесса.
- Актеры рассказывают, что Вы ставите трудновыполнимые задачи. Это какие?
- Когда человек убегает от опасности, он может преодолеть такую высоту, совершить прыжок, который он никогда не повторит. У нас есть ресурсы в человеческом организме, которые я называю: "подарки актерского организма". Талантливый актер может выдать такой "подарок", такое приспособление, движение в проявлении чувства, которое режиссер дома не придумает! Мое желание, чтобы талантливые люди свою биологию рассматривали как неисчерпаемый кладезь, откуда очень многое можно почерпнуть.
- Можно ли сказать, что это главное для Вас в режиссуре?
- Да, пожалуй. Это связано еще и с тем, что очень изменилась информационная среда, мы как бы погрузились в новую цивилизацию, информационную. Включая телевизор, например, наше подсознание, хотим мы того, или нет, мы слышим диалог и знаем уже два-три варианта, как это диалог будет развиваться. Поэтому, я призываю артистов удивлять правдой, а не среднестатистическими штампами.
- В этом Ваше представление о современном актере?
- Да! Наверное, да.
- Ваш актерский идеал?
- Это воздействие на подсознание, абсолютная правда, искренность, но обязательно некий эпотаж, некая экстравагантность и неожиданные ходы, зависящие от психики и нервной системы. Мы все знаем, как надо объясняться в любви, умеем в чем-то убеждать, знаем, как можно заплакать, когда, в каких местах, как себя вести вообще, в той или иной ситуации, но это театр, если брать в качестве примера, а в жизни все по-другому.
- Существует ли такое понятие, как "свой актер" и "свой режиссер"?
- Ну, наверное существует. Я очень радуюсь, когда артисты снимаются в кино, помимо работы в театре. Они встречаются с другими режиссерами, с другими партнерами, чего-то приобретают, потому что очень долго вариться в собственном соку и не получать никаких извне новых впечатлений - это даже опасно.
- А как соотносится талант и ум в театре и кино? Они взаимосвязаны друг с другом?
- Есть расхожее мнение, что артист должен быть глупым, чем он глупее, тем он податливее. Но я всегда с опаской к этому относился. Должна быть наивность, вера, детскость, иногда доверие, но я за умного артиста, от которого я ничего не скрываю, который должен меня понять.
- Вы позволяете актерам импровизировать на сцене?
- Да, конечно! К сожалению, это не все умеют, не все могут. Разговор, скажем под дождем, на открытом воздухе, в поезде, на сеновале - один и тот же текст, это разные режимы биологического существования - все это проще объяснить на примере кино. В театре закрытое пространство, вот еще почему в кино полезно сниматься актерам. По-другому клетки человеческие существуют.
- Самая непостижимая тайна для Вас в искусстве?
- Наверное, угадать то, что людям интересно, то, что будет держать их внимание, потому что они знают о жизни почти все. Сегодня окружающая действительность, кроме тоски, никакого другого чувства не вызывает. Удивить может, пожалуй, что-то неповторимое, какой-нибудь процесс, который развивается неожиданно, таинственно, со своей правдой.
- Можете ли Вы сформулировать тему Вашего творчества?
- Нет. Театр в России был очень плотно связан с общественной жизнью, поэтому политическая подоплека все равно присутствует в творчестве. Российская история такова, что здесь не соскучишься.
- Режиссерская удача, что это для Вас?
- Это продление жизни Ленкому. Чтобы спрашивали лишний билетик, чтобы был элемент праздничного ажиотажа. Чтобы в зале было несколько сотен, может даже тысяч зрителей.
- Почему Ваш театр пользуется такой популярностью?
- Два раза подряд плохие спектакли не ставлю. И есть наверное в голове у меня индикатор, который угадывает, что будет интересно зрителям.
- А есть ли у Вас сожаление по поводу не осуществленного какого-нибудь проекта?
- "Три минуты молчания" - роман Владимирова, "Снегурочка" - мне не хватило идей, не хватило вдохновения. Вот об этом я очень жалею!

Немногие могут похвастаться тем, что они романтики по жизни. Кто они такие, эти романтики? Люди, которым в жизни далеко не всегда везет, но благодаря своему оптимизму они на мир смотрят иначе. Уже будучи главным режиссером Московского театра имени Ленинского комсомола, Марк Захаров решается снять фильм по пьесе Григория Горина о похождениях барона Мюнхгаузена. Комическую фантазию о жизни, о любви и смерти знаменитого обманщика, вызывающего у всех не только симпатию, но и чувство влюбленности. Многим, кто видел фильм "Тот самый Мюнхгаузен", наверное, запомнились философичные высказывания барона: "Барон Мюнхгаузен прославился не тем, что летал или не летал на Луну, а тем, что не врет". Или другое "Неужели вам всем нужно убить человека, чтобы понять, что он живой?" Марк Захаров обладает одному ему присущему комедийному видению, которое он связывает с человеческой психикой и придуманной им окружающей героя действительностью. А немного грустная улыбка и добрый взгляд всегда ироничных глаз актера Олега Янковского, дают возможность научиться иронизировать над самим собой, ведь так не просто - уметь проигрывать, уметь критически оценивать свои поступки. И, конечно же, любить. В этом и заключен некий закон, присущий романтикам.

- Вам кто ближе по характеру: Волшебник из "Обыкновенного чуда", или барон Мюнхгаузен, или Остап Бендер?
- Волшебник и барон, конечно, ближе. Остап Бендер - дорог мне тем, что эту роль сыграл Андрей Миронов.
- А как Вы реагируете на критику?
- Как нормальный человек, если ругают - огорчаюсь.

И все-таки во главе его творчества стоит Любовь и свободомыслие, дающие мастеру вдохновение. Свою Синюю птицу он поймал. Держит крепко и отпускать не собирается.