Ангелина Миримская: Меня заметили благодаря Достоевскому и Лизе Хохлаковой

- Лина, почему родители дали вам такое редкое имя?

- Помните, был такой фильм "Три толстяка"? Там была девочка, которая играла куклу Суок. Эту юную актрису звали Лина Бранкнитте, и мама назвала меня в честь этой актрисы, она ее очень любила. Моя бабушка тоже Ангелина, но когда мама давала мне имя, она думала прежде всего не про бабушку, а про эту актрису.

- Когда впервые вы вышли на большую сцену?

- Я была в пятом классе, когда Владимир Машков пригласил меня сыграть в спектакле театра Олега Павловича Табакова "Матросская тишина". Я выдержала конкурс. Мне очень нравилась сцена, нравились поездки. С театром и этим спектаклем я объездила практически пол-России и была даже на гастролях в Израиле. В этом спектакле я играла лет пять, вплоть до десятого класса. Конечно, для меня это была очень полезная, но, если можно так сказать, техническая практика: я научилась распределять энергию и силы в зависимости от размеров зала и количества зрителей.

- Вы довольны, что учились в РАТИ в мастерской М.А. Захарова?

- Я так счастлива, что попала на курс Марка Анатольевича Захарова! В чем гениальность его преподавания? В том, что он не ломает актера, не подгоняет его своеобразие под собственные представления или какие-то стандарты. Он воспитывает актера полноценной личностью, бережет и поддерживает его индивидуальность и плюс к этому еще прививает навыки мастерства. И актер выходит в жизнь, на сцену, сохранив свою живую творческую непосредственность. И в этом Марк Анатольевич просто виртуоз.

- Что вы сыграли в РАТИ?

Сара - А. Миримская, Брюскон - А. Смоляков, "Лицедей", Театр п/р О. Табакова

- На первом курсе я играла роль Лизы Хохлаковой и стала широко известна в узких кругах: все педагоги, включая покойного Андрея Александровича Гончарова, поставили мне пятерки, и я сама чувствовала, что сыграла очень хорошо. Это была моя звездная роль. Случилось так, что меня увидел в этой работе режиссер Миндаугас Карбаускис, который учился двумя курсами старше, в мастерской П. Фоменко. Когда Олег Павлович принял его после выпуска в свой театр, Миндаугас предложил меня на роль Сары в спектакле "Лицедей", который он ставил, и Олег Павлович согласился. И все это благодаря моей Лизе Хохлаковой из "Братьев Карамазовых" Достоевского - такое впечатление произвела я на Миндаугаса.

- С кем вы готовили роль Лизы?

- Репетировал спектакль мой однокурсник Андрей Першин, и мне кажется, что он будет таким же талантливым режиссером, как Эфрос. И он очень любит Эфроса. Мне очень хочется, чтобы его заметили. В мае у нас в РАТИ будет идти его спектакль "Мера за меру", в котором я тоже играю.

- Вашу первую серьезную роль в Театре О. Табакова - Сары в "Лицедее" - отметили почти все театральные критики. Вам действительно удалось создать трогательный образ Сары, почти девочки, начинающей соприкасаться с искусством сцены. Но ведь роль почти без слов…

- Для меня не имело большого значения, что моя героиня очень мало говорит. Все равно это роль, со словами она или без слов, и в ней надо было искать свою прелесть. Карбаускис в основном ставил нам с Алексеем Усольцевым (он играет моего брата Ферруччо) общие задачи. Я помню, он говорил мне: "Твоя Сара - простая девушка, не способная к лицедейству, но папа Брюскон (его играет Андрей Смоляков) во что бы то ни стало хочет сделать из нее актрису. Значит, это будет плохая актриса". А так я сама себе придумывала и выбирала линии и мотивы образа. Например, я, несмотря ни на что, люблю больше папу - Брюскона, чем маму.

- И как вам работалось с папой Брюсконом - Андреем Смоляковым?

Септимус Ходж - А. Фисенко, Томасина - А. Миримская, "Аркадия", Театр п/р О. Табакова

- Во-первых, я его знаю с детства, поскольку участвовала в спектаклях и поездках театра. Но на сцене, в этом спектакле, в работе я знакомилась с Андреем Смоляковым заново. Это так странно, как будто я его и других актеров, с которыми свел меня этот спектакль, вообще не знала! Вы не поверите, но практически я узнавала заново, как их зовут! Я смотрела на них по-другому, общалась с ними по-другому. А со Смоляковым работать очень хорошо, он очень добрый, очень хороший человек, на вид он кажется очень крутым и суровым мужчиной, а на самом деле он очень сентиментальный человек.

- В следующем вашем спектакле, "Аркадии" Т. Стоппарда, вы сыграли очень сложную роль Томасины, сначала девочки, а потом 16-летней барышни-аристократки, влюбленной в математику и в своего педагога Септимуса Ходжа. Пьеса - одна из самых сложных в мировом репертуаре, но вы и в этом спектакле сыграли поэтично, тонко, чувственно и с юмором, как и требовала сверхзадача роли. Что это за необычное существо, ваша героиня?

- Моя Томасина любит математику, она всесторонне развита, даже гениальна. Она пытается вывести формулы будущего времени (она верила в такую возможность), но сейчас наукой доказано, что это невозможно, хотя можно вывести математическую формулу всего живого на свете, буквально каждого мига времени, каждого предмета, каждого листочка. В спектакле есть второй план, современный, где персонажи пытаются разгадать ее формулы, но речь в спектакле в принципе не об этом. Она любит учителя Септимуса, которого играет Александр Фисенко, и он, увлеченный сначала другими женщинами, начинает понимать, что тоже любит ее. Когда Томасина погибает на пожаре, Септимус собирает все ее тетради, дневники, учебники, научные записи и размышляет над тем, что она оставила, что успела сделать за свою короткую жизнь. Они любят друг друга, но ей суждено было умереть. Над ней висит какой-то рок, как молния. Не было бы пожара, было бы что-то другое. Создания такого тончайшего склада души и ума не могут жить на этом свете. Хотя, может быть, все это с течением времени могло в ней исчезнуть. В свои шестнадцать лет она была гениальна, а с возрастом могла что-то и утратить из своих необыкновенных качеств, тогда, возможно, она и выжила бы. Так произошло с молодой поэтессой Никой. Я видела передачу по телевидению, где она, совсем маленькая, читала гениальные стихи. А потом прошло время, ей исполнилось девятнадцать лет, и она уже не помнила, о чем писала, кажется чуть ли не спилась и выбросилась из окна. Я думаю, не случайно драматург дает умереть моей героине.

- Ваша мама О. Блок-Миримская - замечательная актриса того же Театра п/р О. Табакова, у Ольги Ивановны не бывает "проходных" ролей, в каждую она вкладывает все силы своей души и таланта. В труппе появилась династия. Как теперь, когда вы без пяти минут тоже профессиональная актриса, складываются ваши отношения?

Турусина - О. Блок-Миримская, Машенька - А. Миримская, "На всякого мудреца довольно простоты", Театр п/р О. Табакова

- Что касается мамы, то когда я училась, у меня не было времени с ней общаться, потому что я все время торчала в институте и приходила, когда она уже спала. Кроме того, мне казалось, что у нас разные школы, и то, что делает мама, - это одно, а то, что делаю я, - это другое. Я даже с ней спорила. И если она пыталась мне помочь, я не хотела ее слушать. Я была уверена, что сама справлюсь со всеми трудностями. А сейчас я жалею об этом. Только теперь, когда я уже почти закончила институт, я иду к ней за помощью, я стала понимать, что многое потеряю, если чего-то не узнаю от мамы. Кстати, когда я поступала в институт, мама мне помогла чуть-чуть, прошлась со мной по материалу, который я подобрала себе для показа, а потом она уехала на гастроли, так что поступала я сама. Сначала я подала документы в Школу-студию МХАТ. Я была уверена, что когда я приду и назову свою фамилию, то меня безоговорочно, с триумфом примут. Но ничего похожего не произошло, меня там скинули со второго тура. После чего я прошла в РАТИ, в мастерскую Марка Анатольевича. Произошло это в какой-то мере случайно: когда я пришла в РАТИ подавать документы, то даже не знала, что он набирает курс.

- Лина, а как вас мама воспитывала в детстве?

- Она меня так любила, когда я была маленькая! Она мне покупала все, что я хотела. Я ведь выросла на море, в Симферополе, и все свое детство я провела на море. Моя кожа, мой организм плохо переносят холод, мне всегда хочется к морю и солнцу. Мама всегда разрешала мне купаться вволю, сколько душе угодно. Даже когда я болела и у меня была ангина, она мне разрешала есть мороженое и купаться в море сколько захочу. И поэтому я выросла здоровая! Она меня так сильно любила и любит до сих пор, что я даже не знаю, как объяснить, как она меня воспитывала. Она меня любила. По-настоящему. А все остальное - это второстепенное.