Когда иду в «Театриум» Терезы Дуровой всегда жду чего-то потрясающего, потому что иначе спектакли здесь просто не ставят. Вот и премьера сезона — трагикомедия «Сирано де Бержерак» в режиссуре Георгия Долмазяна (музыкального руководителя и режиссёра театра «МОСТ») — с лихвой оправдала мои ожидания.
В основу сюжета легла одноимённая пьеса Эдмона Ростана 1897 года, про талантливого поэта-гасконца Сирано, который влюблён в свою кузину красавицу Роксану, признаться ей в чувствах он не может, считает что уродлив, потому как имеет огромный нос. Георгий Долмазян не воспользовался существующим переводом произведения, а перевёл его сам (перевод стихов Александра Нефедова), опустил некоторые моменты, а какие-то наоборот выделил, представив зрителям грустную историю большой любви. В режиссёрской версии действие перенесено из 17-го в 20-ый век так органично, что получается оно «вне времени» и вполне может найти аналогию в современности, ну что же посмотрим.
Французский кинотеатр, на экране которого транслируется хроника реальной жини Парижа 1914 года, паровозный дым на вокзале Орсе и восход огромной восьмиметровой Луны. В этот момент я поняла, что никогда ранее не замечала глубину Большой сцены Театриума или нам просто её не показывали такой. Появляется театральная звезда Монфлери (Андрей Ермохин), с ним дивы из кабаре, у всех костюмы и причёски эпатажных форм и расцветок, но смотрится ярко и сочно, словно последний крик, предчувствующий уходящую богемную театральную эпоху.
На их фоне Сирано (Владимир Седлецкий) выглядит блёкло, словно из другой жизни, лишь только его 15-сантиметровый нос выделяется. Выполнен нос художником-постановщиком Анастасией Нефёдовой в форме искривлённой Эйфелевой башни, а глаза прикрыты витражами Нотр-Дама. Правда с 10 ряда партера где я сидела этих подробностей не разглядеть, но перед спектаклем на мониторах в зрительном зале транслируются фотографии крупным планом. Вообще Сирано – это не только человек-Париж, но и человек-конфликт, борящийся с пошлостью, клеветой и подлостью. Очень эффектный эпизод со шпагами, где наш герой одолел сотню наёмных убийц. Жаль только что со сменой века место шпаг заняли ружья и танки, мне не хватило фехтования, ведь в оригинале Сирано был знатный бретёр.
Друзья, окружающие Сирано, тоже не блистали нарядами. Среди всех мне очень импонировал кондитер Рагно (Георгий Егиянц), обаятельный герой, во время эпизодов с ним зрительный зал оживлялся, чего только стоили его свежие 1,5 метровые кексики :) Зато костюмы всей элиты данного общества приковывали взгляд, как всплески на палитре художника. Я рассматривала каждую мелочь в образах элегантной, романтичной и немного интриганки Роксаны (Дарья Лукьянченко), верила в искренность чувств от начала и до конца. А её подруга Диана (Мария Морозова) — это ещё один позитивный персонаж, на велосипеде она едет или лежит в ванне, всегда эпизод становится забавным. Граф де Гиш — отрицательный герой, Борис Рывкин сыграл его так, что у меня внутри всё клокотало от подлости и бессердечности этого человека, а в заключительной сцене стало жалко, ведь он в какой-то мере несчастная жертва собственных пороков.
Второе отделение открывает стена из мешков, обороняющая окопы, идёт война. Здесь нет цвета, всё в серо-коричнево-чёрных тонах, гремят взрывы, и теперь уже Роксана и её компания в ярких костюмах смотрятся как гости из другого мира. На опустившемся занавесе из разорванных белых полотен, похожих на перевязочные бинты, показывают кинохронику. За занавесом уже знакомый нам вокзале Орсе, который стал временным госпиталем, здесь происходит последняя сцена, где умирает Сирано. Словно к исчезающему свету в конце тоннеля тянется он к операционной лампе и потухает вместе с ней. Так закончилась история человека, пожертвовавшего своим счастьем ради счастья любимой — очень романтично и печально.
В постановке много оригинальных режиссёрских решений: живой оркестр поднимается из оркестровой ямы и во время спектакля появляется в различных частых сцены; оркестровая яма становится окопом или ванной комна... |
реклама на сайте
ответить
сообщения 1 - 1 из 1 
