«Косметика врага» по роману Амели Нотомб с Павлом Прилучным в главной роли родился по инициативе самого актера. Долгие годы он хранил воспоминания от работы своего учителя Константина Райкина в «Косметике врага», поставленной Романом Козаком в 2005 году, мечтал выйти на сцену в той же роли странноватого персонажа с экзотически нелепым именем Текстор Тексель. Мечта исполнилась. Новую постановку «Косметики» осуществил Александр Баршак. Кроме Прилучного в ней заняты Александр Обласов и Мирослава Карпович. Увидеть спектакль можно на сцене Театра Терезы дуровой.
Чьим-то благорасположением Прилучному даны гипнотическая притягательность, энергетический напор, способность концентрировать на себе внимание зала. Эти качества театру ко двору, и в «Косметике врага» они в полной мере реализовались. Спектакль, скромный и бесхитростный в оформлении, непритязательный в мизансценическом решении смотрится на одном дыхании, прежде всего, благодаря этим граням актерского дарования Прилучного.
В течение всего действия мы видим внешне непрезентабельного, средних лет человека, нагло, беспардонно, с усмешечками, с каким-то издевательским задором и куражом докучающего супружеской паре, ожидающей рейса в аэропорту (в режиссуре Баршака жена Жерома Изабель предстает во плоти, а не только в воспоминаниях). Поскольку пара общаться с незнакомцем желания не имеет, он стремительно и вдохновенно берет инициативу на себя, что превращает действо в подобие моноспектакля. Два других актера фактически подыгрывают протагонисту.
Только в воспоминаниях о женщине, которую он любил и любит, герой перестает фиглярствовать, охваченный подлинным чувством.
Осторожно! Дальше без спойлеров не обойтись. Но, с другой стороны, они настроят зрителя на определенные стороны спектакля, дадут почву для согласия или спора с автором статьи.
По логике романа Нотомб Текстор Тексель вовсе не живой человек. Это фантом, второе я Жерома, все отвратительное, что в нем есть, «внутренний враг». Так что все происходящее – это душевный диалог Жерома с самим собой, борьба с собой не на жизнь, а на смерть.
Театр вслед за романом материализует этого «внутреннего врага». Более того, именно феерически активный Текстор Тексель, это имморальное, нахальное и наглое существо скрепляет действие, держит его в постоянном тонусе. Правда, притягательность, актерское обаяние Прилучного можно было несколько смикшировать, чтобы у зрителя не оставалось возможности отождествить их с фигурой Текселя. Столь активный, действенный герой как Тексель вполне может быть обаятельным. Только это обаяние порока, особое, специфическое, несущее в себе нечто злодейское.
По сути, роман Нотомб построен на парадоксе. Жерома побуждает к искуплению, признанию совершенного убийства жены худшая сторона его натуры, тот самый «внутренний враг». Прилучный говорит о дьявольской природе этого «внутреннего врага», своего Текселя и, кажется, понимает это не метафорически, а непосредственно. Такой подход заставил изменить финал спектакля по сравнению с романом.
Смыкая ширмы и образуя замкнутое пространство, Тексель оставляет Жерома внутри этого пяточка в одиночестве, где тот и расшибает о стену свою голову с криком «свободен». Его «внутренний враг» словно отделился от него, обрел самостоятельное бытование, наличествует сам по себе
Зачем же этот дьявольское существо явилось среди людей и так искусно подталкивало Жерома к признанию совершенного убийства. Не из нравственных же соображений. В его природе соблазнять людей, подстрекать к совершению зла. Сделаю предположение. Эпоха постмодерна предоставляет зрителю, соответственно и критику, право на свободный ход ассоциаций. Дьяволу Пилучного нужна была именно смерть Жерома, его соперника в любви к Изабель. Он хотел остаться единственным, в чьей памяти любимая продолжает жить.
Конечно, следуя за романом, спектакль в очередной раз напоминает о двойственной природе человека, провоцирует на то, чтобы поглубже заглянуть в самих себя. Но ... |
реклама на сайте
ответить
сообщения 1 - 1 из 1 
